Вскоре после того, как стало известно, что чемпионат мира по футболу пройдет в России, несколько моих хороших знакомых по университету в Вашингтоне – все, кстати, cлабослышащие – сообщили, что хотели бы посетить страну как болельщики. Я им сразу предложил остановиться у нас в Москве – благо мы с родителями живем в самом центре и до Лужников рукой подать.

И вот наступил 2018 год. Я подтвердил свое приглашение, и они с радостью согласились, потому что уже знали, что гостиничные номера и частный сектор будут стоить очень дорого. Спасибо маме и папе: они не были против того, чтобы превратить нашу квартиру в филиал университетского общежития. Первым по извилистому маршруту – через Гавану и Милан – приехал мексиканец американского происхождения по имени Артур. Он прибыл только ради того, чтобы посетить матч открытия между Россией и Саудовской Аравией и провести несколько дней в Москве. Еще четверо прибыли двумя днями позже.

С приездом Артура были связаны некоторые волнения. Во-первых, за него страшно переживали его семья и его девушка – всякого начитались в западных СМИ об ужасах и опасностях в России, особенно для людей с проблемами здоровья. Ехать глухому иностранцу одному, без знания русского языка – это казалось им очень опасным. Во-вторых, Артур купил билет не на сайте ФИФА, а на стороннем сайте, поэтому получил электронное подтверждение FanID (паспорт болельщика) всего лишь за два дня до вылета. В день открытия с самого утра мы вынуждены были отправиться за бумажным паспортом болельщика, потому что у Артура на руках была только его электронная копия и, простояв в очереди два часа среди таких же болельщиков, которые не позаботились об оформлении заветной карточки заранее, все же все успели.

Приехавшие после него ребята (один немец и трое китайцев американского происхождения) сперва несколько дней провели в Петербурге, где побывали в нескольких музеях и храмах и не переставали удивляться белым ночам – в более южных широтах, где они живут, этого не бывает. Конечно, они тоже волновались по тем же причинам, что и Артур. Но Даниэль все-таки родился и жил в европейской стране, так что чувствовал себя увереннее.

Но самое главное, что все пятеро рискнули приехать в Россию, потому что, как они сами говорили, были уверены в моей поддержке и помощи, в том числе и как переводчика.

Пока Артур – единственный из всей компании, кого слишком утомил долгий перелет, – отсыпался по утрам, остальные вставали рано и ходили иногда сами, но чаще вместе со мной по городу, покупали сувениры, надолго застревали в каждом примечательном месте и много фотографировались. А по вечерам мы вместе ужинали дома (немец нахваливал наши пельмени и попросил найти адрес «русского» магазина в Вашингтоне), смотрели по телевизору матчи или ходили по кафе и ресторанам.

Поскольку у нас было много времени – компания из четырех человек во главе с Даниэлем приехала на все групповые матчи немецкой команды, – мы много общались и обсуждали различия между Россией, США и Германией, в частности в плане доступности городской среды и общества в целом для глухих. Любопытные детали: им понравилось, что глухие, как и другие люди с ограниченными возможностями, имеют право на бесплатный проезд на общественном транспорте и пригородных поездах и другие льготы. С другой стороны, их удивило, что на телеэкранах практически нет субтитров и параллельного перевода передач и новостей на жестовый язык – в отличие от США, где показывают субтитры на всех ТВ программах.Еще они заметили, что наши люди менее раскованные, чем американцы, но при этом дружелюбные и всегда готовы прийти на помощь. Их поразили вежливые полицейские, потому что на Западе их изображали прямо какими-то садистами, и удивило то, что им практически не попадались на глаза бездомные и попрошайки. Я не стал их разочаровывать, лишь вспомнил рассказы родителей о Москве в дни Олимпиады 1980 года.

К счастью, мои друзья ни разу не попали в ситуацию, когда им могла бы потребоваться экстренная помощь полицейских, но они без проблем общались со слышащими, пользуясь мобильным телефоном, где набирали тексты или показывали карту с пунктом назначения.

Но вообще-то чемпионат был не готов к приезду глухих болельщиков. Судя по всему, идея обучения наших полицейских жестовому языку, которая обсуждалась несколько лет назад, так и осталась идеей. Мне так показалось, потому что мои друзья не говорили о том, что кто-либо был готов пообщаться с ними на языке жестов, – ведь было очевидно, что они глухие. Я уж не говорю о персонале кафе, я ведь много провел с ними времени и видел это своими глазами.

Разумеется, никто из этого трагедии не делал. Такое бывает и в других странах. Даниэль сам ходил за продуктами в расположенный напротив нашего дома магазин и очень своеобразно общался с продавцами.

В целом гости остались очень довольны визитом в Москву. А впереди у них были Сочи и Казань, куда они отправились вслед за немецкой сборной, за исключением Артура, который уехал к себе домой через неделю.

Недели через три после отъезда ребят к себе в Штаты я написал Артуру и задал два вопроса: как ему понравилась поездка в Москву и почему он не взял с собой свои слуховые аппараты? Ответ на первый вопрос был простым и логичным: он оставил их дома из-за боязни потерять, и это неудивительно, так как невозможно быстро купить новые взамен потерянных. На второй вопрос он ответил: «Москва мне очень понравилась, и я не жалею о том, что приехал, хотя вся моя семья очень за меня переживала».

Потом я связался с остальными – Даниэлем и его друзьями и тоже задал вопрос о том, как им понравилась поездка в Россию. Все четверо ответили, что им все очень понравилось и понравились все четыре города, в которых они побывали, но больше всего Москва, что для меня, москвича, совсем даже неудивительно.

Источник: Независимая газета